Война приближалась. После окончания 1-го курса студентов отправляли на летние лагерные сборы. Здесь их одевали в полевую форму Красной армии, выдавали учебные винтовки. Студенты были обязаны сдать нормы на значок ПВХО («Противовоздушная и противохимическая оборона»), ГТО («Готов к труду и обороне»).
1941
- Выход в свет первого выпуска «Ученых записок ИГПИ».
- Реорганизация Учительского института иностранных языков в факультет ИГПИ.
«Вспоминаю 1941 год. Июнь месяц. Разгар госзкзаменов. Полученные направления на преподавательскую работу… 22 июня было трагическим днем. Как отнеслись мы, студенты, к этим событиям? На фронт!»
Ф.С. Царев, выпускник ИГПИ 1941 года
- Передача общежития и учебных зданий ИГПИ под лазареты для раненых и приостановка учебного процесса.
- Мобилизация студентов и преподавателей на фронт и оборонные работы.
- Досрочная выдача дипломов студентам, закончившим 3-й курс.
- Введение в учебные планы военных дисциплин, сокращение научных дисциплин.
- Введение продовольственных карточек.
«Начало студенческой жизни <…> Нам предстоит трудиться на торфоразработках… Мокрые ноги, не успевающая сохнуть одежда, согнутые спины, сорванные ногти…»
К.А. Великосельская, выпускница ИвПИ 1946 года
В начале войны на территории замороженной стройки здания пединститута студенты возвели конюшню, рассчитанную на 4 лошадей, которые в то время составляли гужевой транспорт вуза. Конюшня располагалась на том месте, где сейчас на 1-м этаже находятся вестибюль и студенческое кафе.
1942
- Возврат нескольких учебных зданий ИГПИ для возобновления учебного процесса.
«В маленьком двухэтажном здании на Нижегородской, где занимались немногочисленные студентки, конечно, не топили <…> Дров… не привезли, и завтра студентки идут за торфом, каждая должна принести двенадцать килограммов в собственном мешке (который им надлежит сшить из юбок, как они говорят)».
В.С. Сорокин, преподавал в ИГПИ с 1942 года
Учебных площадей не хватало. Сейчас в вузе некоторые сетуют на двусменные занятия, а в годы войны студенты учились фактически в 3 смены – с 5 утра до 22 часов. При этом приходилось поторапливаться для того, чтобы успеть возвратиться домой до начала комендантского часа (в 23 часа).
Порой на последней паре 3-й смены студенты просили преподавателя отпустить их пораньше – чтобы успеть в закрывавшиеся булочные отоварить свои продовольственные карточки и не остаться на весь следующий день без куска хлеба. Но вот прийти утром к началу занятий надо было обязательно (дисциплинарная ответственность и для студентов, и для преподавателей).
- Введение льготного порядка поступления в вуз без экзаменов.
- Эвакуация в Иваново ученых из Ленинграда и других оккупированных городов.
«Институт фактически находился на самообслуживании студентов, и при всем том мы учились: слушали лекции, отвечали на семинарах, сдавали экзамены и зачеты, писали курсовые работы, занимались и научной работой».
М.М. Бизяева, выпускница ИвПИ 1945 года
«В круг наших непременных обязанностей входили не только занятия и подготовка к ним, но и рытье траншей, расчистка снега на аэродроме, уборка в бомбоубежищах, погрузка топлива на платформы и разгрузка их, работа на полях, “на торфу” и в подсобном хозяйстве института. <…> И все-таки жили не только бедой и отчаянием».
Л.А. Розанова, выпускница ИвПИ 1946 года
- Появление среди студентов ИГПИ инвалидов войны.
Педагогический институт всегда был девичьим вузом, теперь же он превратился в настоящий «женский монастырь». Только с 1942 г. в студенческие аудитории стали возвращаться молодые фронтовики, уже не годные к военной службе, иногда даже на костылях. Отношение к фронтовикам в институте было особым. «По сей день помнятся их серые шинели, запавшие глаза, худые щеки и въедливый интерес к нашим тыловым мелочам. Нам казалось, что от их шинелей пахнет дымом и порохом. Пример недавних солдат, их отличный от нашего опыт жизни во взаимодействии с происходившим заставляли думать, ко всему относиться серьезно, искренне», – свидетельствовала учившаяся в годы войны в ИГПИ профессор Л. А. Розанова.
По материалам книги: Балдин К. Е. Ивановский государственный университет: очерки истории (1918–2023 годы). 2-е изд., испр., доп. Иваново: Иван. гос. ун-т, 2023, – и сайта: https://50.ivanovo.ac.ru/history/
«Начало студенческой жизни мне запомнилось не учебой, а трудовыми десантами то на рытье окопов… то на уборку картофеля <…> Мы проходили практику в хирургическом отделении, где лежали эвакуированные после блокады ленинградцы. Это было очень тяжело и страшно».
Г.А. Бурмистрова, выпускница ИвПИ 1945 года
Доцент физмата Андрей Владимирович Лотоцкий в годы войны совершил настоящий подвиг: он сумел отремонтировать долгое время стоявшие уникальные астрономические часы из краеведческого музея. Они были сконструированы в единственном экземпляре парижским механиком А. Биллете в 1873 г. Когда их приобрел для своей коллекции Д.Г. Бурылин, часы уже барахлили, а вскоре встали. Но А.В. Лотоцкий недаром был туляком – земляком легендарного Левши из произведения Н. Лескова. Он сумел разобраться в сложном механизме, и в 1943 году часы пошли, несмотря на отсутствие инструкции и чертежей. Так что в нашем вузе работали не только Ученые, но и Мастера с большой буквы.
Как и раньше, в институте регулярно устраивались политические мероприятия, проходили партийные и комсомольские собрания, митинги, формировались агитационные группы из преподавателей и студентов. Как и ранее, значительную роль в жизни вуза в 1941–1945 гг. продолжала играть партийная организация. Среди коммунистов тогда было много студентов, особенно бывших фронтовиков, пришедших в вуз после тяжелого ранения.
Опровергая «истину» о том, что музы молчат, когда разговаривают пушки, студенты охотно ходили на встречи и концерты, устраивали вечера вопросов и ответов, музыкальные и литературные вечера, посвященные творчеству классиков и современников. В ИГПИ регулярно выходили стенные газеты, которые готовили коллективно и тоже с энтузиазмом. Не затихала в вузе и спортивная работа.
Война наложила свой отпечаток на весь уклад жизни вуза. Студенты не только учились, но и по мере сил вносили свой вклад в разгром врага. По ночам студенческие дружины ПВО дежурили в учебном здании на Нижегородской улице на случай военной тревоги.
В 1941 году отряды наших студентов на машинах, а часто и пешком, во главе с преподавателями, вооружившись лопатами, направлялись рыть окопы и противотанковые рвы на подступах к городу, устанавливали противотанковые «ежи»; устраивались и лесные завалы на путях возможного продвижения противника. Поздней осенью лопаты не брали промерзшую землю, приходилось сначала разжигать костры для того, чтобы отогреть ее, а затем долбить грунт кирками и даже рубить топорами.
Большинство мужчин из деревни было мобилизовано в армию, на фронт были отправлены также лошади, автомашины, тракторы. Поэтому студенты работали на полях и весной, и осенью, и летом. Нормы выработки были высокими, порой непосильными для тех, кто ослабел на скудном военном пайке. Однако, как вспоминают студенты тех лет, старались трудиться с огоньком и даже с песнями.
В годы войны вуз должен был сам снабжать себя топливом и продовольствием. Поэтому приходилось выезжать в лесную глухомань, брать в руки топоры и пилы, валить деревья, распиливать их и колоть дрова, которые затем везли в котельные учебных корпусов и общежитий. Заготавливали дрова не только для себя, но и для больниц, детских садов Иванова. Так, весной 1944 г. студентов надолго отправили на лесозаготовки, сняв прямо с экзаменационной сессии. Каждая студентка должна была заготовить за день 10 кубометров древесины, в лесу нещадно заедали комары и слепни.
Еще ездили на заготовку торфа в Комсомольский район. Бывшая студентка К.А. Великосельская оставила описание: «Немножко солнца, много дождя. Мокрые ноги, не успевающая сохнуть одежда, согнутые спины, сорванные ногти, не очень сытная еда...» На торфоразработках приходилось иногда по колено ходить в холодной и густой коричневой жиже – смеси торфа с водой, часами не разгибаясь укладывать в «решетки» (штабеля) тяжелые и мокрые торфобрикеты для их просушки. Во время выездов «на дрова» и «на торф» всегда рядом со студентами были их преподаватели.
Как вспоминала доцент ИГПИ А. М. Смирнова, бывало и так, что не оказывалось транспорта для того, чтобы доставить дрова в институтскую котельную. Тогда студентам приходилось тащить охапки дров от лесного склада, находившегося около фабрики «Красная Талка», т. е. за тридевять земель от учебного корпуса на Нижегородской улице. Автор этих воспоминаний признавалась, что, ослабев от недоедания, она не могла донести больше одного массивного полена.
Приходилось разгружать вагоны на товарной станции, расчищать железнодорожные и трамвайные пути от заносов. Отлынивавших от этих работ почти не было – за исключением студентов, эвакуированных в Иваново из Прибалтики. Они и одеты были лучше, чем наши, и отличались подчеркнутой вежливостью – однако изобретали любые предлоги, чтобы уклониться от работы.
Некоторые студенты ИГПИ работали не по разнарядке, а по своей собственной инициативе на фабриках и заводах города – трудившийся на предприятии получал «рабочую» продовольственную карточку, по которой давали больше хлеба. М.М. Бизяева вспоминает: приходилось вставать ранним утром для того, чтобы успеть к началу смены – к 6 часам. Работали ударным порядком два часа и после этого грязные и усталые шли на занятия. Обязанности девушек состояли в том, что они, впрягшись вместо лошадей в тяжелые железные сани, везли на заводской двор ящики для снарядов. Их сбрасывали прямо на ходу с платформ проходившего мимо поезда, который немного сбавлял ход, минуя находящийся рядом завод. Тяжелые, окованные железом ящики нужно было вытащить из глубокого снега, уложить на сани и тащить через железнодорожные пути к заводу. Однажды прямо на рельсах куча ящиков развалилась и проходивший поезд с важным грузом был вынужден остановиться. «Что нам кричал машинист – воспроизведению не подлежит», – с юмором писала М.М. Бизяева.
В обязанности студенток входила также переноска корпусов авиационных бомб. Две девушки просовывали в стабилизатор тяжелой бомбы толстую палку, взваливали ее на плечи и несли. Синяки, оставшиеся от палки, долго болели и не заживали.
В первые же месяцы войны в нашу область тысячами стали поступать раненые. Лазареты разместились в современных школах № 30 и 32, гостинице «Центральная» и т. д. Госпиталем стала и школа на современном проспекте Ленина. Это здание много лет спустя превратилось в корпус № 4 ИвГУ. Раненые бойцы были размещены также в общежитии ИГПИ на улице Ермака (ныне – корпус № 3 ИвГУ) и в здании совпартшколы, здесь находился эвакогоспиталь № 1388 (ныне – это учебный корпус № 5 ИвГУ). Здесь бывшие аудитории, длинные коридоры и даже актовый зал на третьем этаже были заставлены койками. Многие студентки после работали медицинскими сестрами и санитарками, ухаживали за ранеными, писали по их просьбе письма домой.
Некоторые сразу после начала войны записались на курсы сандружинниц, организованных при областном военкомате. В течение двух месяцев они слушали лекции лучших профессоров Ивановского медицинского института, участвовали в практических занятиях. Учились так старательно, что на итоговых экзаменах девушкам из пединститута сказали, что им бы поставили оценку «шесть», если бы это было возможно. 70 человек окончили эти курсы. Они стали в лазаретах медицинскими сестрами, перевязывали раненых, ассистировали врачам при операциях и др. Внимание и забота, которыми «сестрички» окружили пациентов, спасли много жизней.
Отечественная война носила поистине народный характер. Студентки по собственной инициативе собирали посылки, которые отправлялись на передовую совершенно незнакомым бойцам из подшефных частей. Обычно в фанерный ящичек клали теплые вещи, это были связанные девушками шерстяные носки, варежки и жилеты. Сюда же упаковывались несколько кусочков сахара, оторванные от скудного семейного пайка. Непременным атрибутом такой посылки была старая газета и небольшой мешочек, сшитый из ситца и наполненный забористым табаком-самосадом. Студентки получали письма с фронта, в которых бойцы благодарили за подарки. Иногда завязывалась дружеская переписка. М.М. Бизяева вспоминает, что ей писал солдат Ваня Рыбаченко, но затем почта перестала приносить от него фронтовые треугольники, вероятно, он погиб.
Преподаватели и студенты вуза помогали фронту, собирая средства. По инициативе рабочих ивановской фабрики «Красная Талка» начался сбор денег на строительство авиационного соединения, которому решили дать имя М. В. Фрунзе. Почин подхватили преподаватели и студенты ИГПИ. Кроме того, молодежь из пединститута участвовала в сборе денег на боевой корабль «Ивановский комсомолец», на танковую колонну «Ивановский учитель». Регулярно проводилась подписка преподавателей и студентов на военные займы, эти деньги шли в фонд обороны, на строительство военной техники.
1943
- Начисление стипендии всем успевающим студентам.
- Возобновление работы институтской столовой.
- Выдача студентам и преподавателям продовольственных карточек, приравненных к рабочим.
- Открытие при ИГПИ продовольственного магазина.
- Организация при вузе подсобного хозяйства.
1944
- Восстановление вступительных экзаменов в вузе.
1945
- Возобновление строительства учебного корпуса ИГПИ на ул. Ермака.
В послевоенные годы произошли существенные изменения в структуре вуза, были открыты два новых факультета – географический факультет в связи с острой нехваткой школьных учителей по этой дисциплине (он просуществовал до 1961 г.) и факультет физического воспитания и спорта. Филологический и исторический факультеты были объединены, и возникло единое структурное подразделение («истфил»), просуществовавшее до начала 1970-х гг. ИГПИ являлся в послевоенные годы одним из довольно крупных провинциальных педагогических вузов, он собирал в свои стены абитуриентов не только из Ивановской области, но и из соседних регионов. В 1947 году в институте насчитывалось 3752 студента.
По материалам книги: Балдин К. Е. Ивановский государственный университет: очерки истории (1918–2023 годы). 2-е изд., испр., доп. Иваново: Иван. гос. ун-т, 2023, – и сайта: https://50.ivanovo.ac.ru/history/
